Гребной клуб Лиандер явление уникальное не только лишь для Британии. В мире навряд ли сыщется что-либо схожее. Клуб считается наистарейшим из имеющихся гребных клубов мира, наибольшим по количеству членов, самым богатым, влиятельным, выдающимся по спортивным достижениям.

Создатель: Валерий Клешнев

Клуб Лиандер был основан в 1818 г. Следует малость поведать о том времени, о Британии начала века. Промышленная революция фактически завершилась в этой стране в веке, огромное количество фабрик и заводов гнало ширпотреб в наименее продвинутые страны, а их обладатели быстро богатели за счет народа, обращенного в пролетариат. Богатела и вся страна, а к 1815 г. ей удалось управиться со своим главным конкурентом — Францией, чему много посодействовала самонадеянность Наполеона и простодушные российские казаки. Английские джентльмены возвратились фаворитами с полей схваток под Ватерлоо и стали мыслить, чем им заняться в свободное от отдыха время. К их услугам оказались сотки участков с хранилищами лодок и весел, которые занимали практически все берега Темзы вокруг Вестминстера. Нужно сказать, что мосты в Лондоне тогда только начинали строить, и в городке процветал бизнес тыщ проф гребцов-перевозчиков. Джентльмены стали использовать греблю для физического развития себя и собственных отпрысков, но сходу отмежевались от пропахших позже экспертов, назвав себя «любителями». Потому и заглавие Английской федерации гребли до сего времени звучит, как «Любительская Гребная Ассоциация»

Гребные клубы стали появляться в Британии еще в конце века, но те первопроходцы до наших дней не дожили. Молвят, в Лондоне были клубы «Звезда» и «Стрела», основанные джентльменом, привыкшим посещать одноименные пабы в Ковент-Гардене. Уж по каким причинам те клубы развалились, нам не понятно, но их члены слились и образовали новый клуб «Лиандер».

Кстати, брэнд «Звезда и Стрела» тоже не пропал и сейчас эти знаки можно созидать на гербе Лиандера и так именуется его дочерний клуб (Такие фиктивные «дочки» есть у многих огромных гребных клубов и необходимы, чтоб обойти предел на количество заявок от 1-го клуба на регатах). Заглавие клуба было взято по имени древнегреческого героя, история которого дошла до нас в мифе «Херо и Лиандер». Вобщем, героем его можно именовать с большой натяжкой. Тот юноша, живший на азиатском берегу пролива Геллеспонт (на данный момент Дарданеллы) втюрился в даму Херо, которая была жрицей богини Афродиты и жила в башне на европейском берегу такого же пролива. Каждую ночь Лиандер проплывал полтора километра, отделяющих его от любимой, и ворачивался назад, а Херо указывала ему путь фонарем с верхушки башни. Во время свиданий «герой» логически обосновывал, что жрице богини любви не пристало быть девственницей и соблазнил-таки священнослужительницу. Конец истории грустный: в бурную зимнюю ночь наш пловец-любовник сбился с курса и утоп. Он даже не додумался сконструировать для себя лодку либо, на худенький конец, какое-другое плавсредство. Казалось бы, для чего было именовать гребной клуб именованием такового «лузера», который и гребцом-то никогда не был? Но здесь в дело вмешалась поп-культура: нужно сказать, что в те времена стала очень популярна песенка «Херо и Лиандер» по мотивам одноименных мифа и поэмы, написанной в 1593 г. Кристофером Марловом. Обыкновенно, над смыслом слов сходу закончили думать, а только припевали «Лиандер-Лиандер, бум-бум-бум…». Это припев так прилип к мозгам тогдашних гребцов, что когда они стали мыслить, как именовать новый клуб, все единогласно воскрикнули: Лиандер!

Сначало клуб размещался на гребном дворе Сирлов, что находился рядом с Вестминстерским мостом прямо через реку от Парламента и Биг-Бена. На данный момент на этом месте находится лазарет Св. Томаса. Сирлы вели домашний бизнес, сдавая в аренду дворянам, мещанам и всякой другой публике разные виды лодок: шлюпки, ялы, скифы и парусные яхты. Кстати, в 1992 г. Олимпиаду в Барселоне в двойке с управляющим выиграли братья Сирлы, члены клуба Лиандер, наверняка потомки тех «водных людей». Порядки в клубе с самого начала отличались строгостью: к примеру хоть какой член клуба штрафовался, если пропускал тренировку без почтительной предпосылки. Это было связано с тем, что на его место в экипаже приходилось нанимать проф гребца. Штраф также назначался, если член клуба являлся на тренировку без униформы, которая состояла из зеленоватого лодочного плаща с красноватым подбоем, кожаного жилета с золотыми пуговицами с монограммой, белоснежной хлопковой эластичной рубахи и брюк, также темной шапки.

Тем временем, Лондон быстро разрастался, к чему совершенно не были готовы тогдашние жилищно-коммунальные службы. Темза перевоплотился в гигантскую канализацию и заниматься там греблей стало наслаждением ниже среднего. В 1840-х годах все гребные клубы обязаны были переместиться из центра Лондона выше по течению в район Патни и еще далее. Даже подумывали перенести парламент в городок Хенли, что в 50 км ввысь по Темзе, так как вести заседания летом стало решительно нереально из-за зловония исходившего от реки. Но, изобретение очистных сооружений сохранило Лондону его роль столицы Британии. Лиандер подольше других клубов оставался в Вестминстере, что сделало его собственного рода отщепенцем. В конце концов, в 1866г клуб собрал средства и выстроил для себя здание в Патни.

С 1839 г. стали проводить Царскую регату в Хенли, которая очень скоро стала важным соревнованием по гребле в Британии. Так как прицепов для перевозки лодок тогда еще не выдумали, на главную регату Британии гребцам приходилось плыть на лодках своим ходом, преодолевая по пути 18 шлюзов. Такое путешествие занимало целый денек и вялые гребцы с трудом могли гоняться. Потому, в 1886 г. на собрании членов был поставлен вопрос о строительстве летнего помещения для клуба. Поначалу местом был избран Кукхэм, так как там была дача ведущего тренера клуба, но через пару лет было решено строить в Хенли, что в 10 км выше по течению, в конкретной близости от финиша дистанции Царской регаты. Новый «лодочный дом» вступил в строй в 1897 на том самом месте, где и находится на данный момент. Сначало он употреблялся параллельно со старенькым эллингом в Патни, в главном для летних занятий. Обычно члены клуба приезжали на неделю и жили в спартанских критериях, без отопления и водопровода. Те, кто не мог бросить свою работу в Сити, приезжали на поезде, что занимало чуток больше часа. Так длилось до 1937, когда здание в Патни было продано гребному клубу банка Барклай, а в здании в Хенли была проведена реконструкция.

Конструктивная метаморфоза произошла с Лиандером в 1890-х годах, которая сделала его наикрупнейшим и более престижным гребным клубом в мире. Были приняты новые правила членства в клубе, которые сразу снизили вступительный и членский взносы для студентов, но в то же время установили высочайший уровень результатов, которых был должен иметь новичок при вступлении. Не считая того, в члены клуба принимались «за выдающиеся награды в служении гребному спорту» и было отменено правило обязательности посещений занятий и гонок для членов клуба. Это привело к тому, что в клубе появились профессиональные гребцы из институтов Оксфорда и Кембриджа, и восьмерка Лиандера выиграла на Хенлейской регате 12 раз за 15 лет, хотя ранее выигрывала только три раза за 40 лет. Установились «специальные отношения» меж Лиандером и институтами Оксфорда и Кембриджа, откуда клуб получал каждый год дюжину элитных гребцов для собственной сборной команды, в то время, как большая часть членов клуба равномерно закончили быть активными спортсменами и перевоплотился в болельщиков. Быть членом клуба стало престижно, но необременительно и их количество быстро росло: в 1888 г. их было чуток больше 300, к 1900 г. – достигнуло 1000, а в текущее время – перевалило за 3500. Это при том, что стать членом клуба может далековато не каждый: условия приема такие же, какие были в КПСС – по советы 2-ух членов.

Выяснить о нынешнем деньке клуба мне посодействовал Пол Бадд, его генеральный менеджер. Мы повстречались с Полом в баре клуба за бокалом пива после работы. После того, как я поведал о для себя, 1-ый вопрос Пола был: «Почему ты еще не член клуба Лиандер?». Я дипломатически ответил, что подумаю над его предложением. Так клуб интенсивно завлекает новых членов.

Сейчас Лиандер не является гребным клубом в принятой в Британии форме: его члены не могут хранить тут свою лодку, воспользоваться залом штанги либо другими услугами, не считая посещения бара и ресторана клуба. Потому, они обычно являются членами и еще какого-нибудь другого клуба, где могут реально заниматься греблей. Членский взнос на данный момент составляет около 250 фунтов, в сумме со спонсорством это дает клубу бюджет практически в 1 млн. в год. Пол произнес, что годичный взнос окупается для члена и его семьи посещением ложи клуба на Хенлейской регате, что является престижным и недешевым наслаждением для всех других. Таким макаром, престиж Царской регаты косвенным образом финансирует развитие элитной гребли в Британии. Комитет Стюардов регаты оказывает и прямую финансовую помощь клубу в числе нескольких других спонсоров.

Не считая того, клуб зарабатывает за счет проведения семинаров и разных корпоративных собраний, зачем имеются несколько комнат с красивыми видами на Тезмзу. Пол произнес, что собрания проходят прекрасно, но есть одна неувязка: все глядят на виды по ту сторону окна, а не на докладчика. Можно и просто снять одну из 11 спален, оформленных в стиле ведущих гребных институтов и колледжей мира: Оксфорда, Кембриджа, Гарварда, Йеля и др., при этом стоимость – совершенно не заоблачная для такового престижного места, а все, кто как-то связан с греблей, платят половину. Членами клуба являются многие влиятельные политики и бизнесмены, а его управление играет важную роль в ARA — государственной федерации гребли.

Пол отдал мне почитать книжку по истории клуба, в какой много упоминаний об российских командах: восьмерках Крылья Советов и Красноватое Знамя, одиночниках Иванове и Тимошинине и других командах, которые были грозой Хенлейской регаты в 1950-70-х годах. Пол поведал мне смешный случай, когда нашу восьмерку – фаворита регаты выгнали с местности клуба за то, что спортсмены были неподобающим образом одеты. Позже, правда, длительно извинялись… Я спросил Пола: «Так ли строги на данный момент правила этикета?», на что он ответил: — Естественно, все течет, все изменяется, даже в ограниченной Британии. В клубе есть только два мероприятия, когда необходимо появляться в смокинге и галстуке – еженедельный воскресный ланч, и каждогодная Царская регата. Изменяется не только лишь форма, да и содержание жизни клуба, становится все более открытым и демократичным. Клубу приходится биться за свое место под солнцем, финансовую состоятельность, завлекать как можно больше новых членов. В 1970 г. клуб сменил собственный герб, на котором совместно со звездой и стрелой появился смешной розовый гиппопотам, что было связано с проводимой клубом лотереей. Лотерея особенным фуррором не увенчалась, а герб остался.

Если проводить аналогию с российским спортом, то Лиандер – это что-то вроде нашей ШВСМ (школы высшего спортивного мастерства) либо УОРа (училища Олимпийского резерва), которое содержится не на муниципальные, а на личные средства. Тут все есть для всеполноценных занятий: одна из наилучших акваторий на юге Великобритании, эллинг с высококачественными лодками, катера, зал для штанги и эргометров, кухня и столовая, общежитие на 24 места, комнаты для массажа и физио-процедур и даже отдельный бар для спортсменов. Бюджет клуба позволяет оплачивать ставки менеджера, нескольких офисных работников, 2-ух неизменных тренеров и практически 10-ка «почасовиков», услуги физиотерапевтов, диетолога и поваров. Каждый год в сентябре клуб набирает 45-60 наилучших спортсменов страны, которые вышли по возрасту из институтских клубов, но не вошли еще в первую сборную страны. Вобщем, когда они попадают в сборную, то продолжают оставаться членами клуба, добавляя ему славы и медалей, более известными из их были сэры Стив Редгрейв и Мэттью Пинсент, которые выиграли 5 и четыре Олимпийских золота, соответственно. На Олимпиаде-2008 в Пекине «лиандертальцы» составили практически половину английской сборной по гребле, 13 – стали медалистами из общего числа 22 в сборной команде, а трое, Питер Рид и Стив Виллиамс из четверки и Марк Хантер из легковесной двойки парной — Олимпийскими чемпионами.

Членство в клубе для действующих спортсменов — бесплатное, плюс они обеспечиваются трехразовым питанием, инвентарем, тренерской и мед поддержкой, а некие могут жить в двухместных комнатах. Режим занятий довольно жесткий: спортсмены должны трениться дважды в денек, до 12 занятий в неделю, до 30 часов тренировочной работы. Это при том, что некие должны еще кое-где работать, чтоб иметь средства для жизни в дорогом и престижном городке Хенли. Естественно, что выдерживают далековато не все и к весне в клубе остается приблизительно половина спортсменов. Главный тренер Лиандера — Марк Бэнкс много лет работает и в сборной команде страны, а на последней Олимпиаде он готовил мужскую восьмерку, где посиживало 6 гребцов из его клуба.

Уникальность Лиандера, его престижность порождает разноплановую реакцию посреди остальной гребной общественности Британии. Команды клуба обычно являются победителями на хоть какой государственной регате, потому все другие клубы из всех сил стараются «побить Лиандер». В конце 2008 г. командам клуба даже воспретили участвовать в 3-х из 19 разделов Хенлейской регаты с мотивировкой: очень высочайший уровень профессионализма, труднодоступный для других клубов. Но, невзирая на противоречия на внутренних соревнованиях, все признают большой вклад клуба в заслуги английских гребцов на мировой арене.

От российских читателей мне приходится слышать такие отклики на свои публикации о английской гребле: дескать, это у их там все так отлично, история, традиции, а у нас все совершенно по другому и ничего подобного быть не может. Ответить на это можно просто: история и традиции начинаются сейчас, прямо на данный момент и начинаются они в сознании людей, с их дела к жизни. Как гласил персонаж Булгакова: «разруха не в уборной, она — в голове» и то же можно сказать про порядок и созидание. Мы очень привыкли жить начерно, надеясь, что кое-где там, в светлом будущем мы сможем переписать жизнь набело и все будет отлично и прекрасно. Мы нередко говорим одно, а делаем другое, не задумываясь о реальных последствиях собственных действий. Так нас учили при социализме, но еще ранее об этом писал Чехов: в его пьесе «Три сестры» российский Вершинин и полу-немец Тузенбах отстаивают два разных взора на мир: «все поменяется к наилучшему и наступит светлое будущее» и «все повторяется, все было есть и будет, как сейчас». Наверняка, такие национальные особенности психологии имеют свои исторические предпосылки, но это совершенно не означает, что их необходимо холить и лелеять. Никогда не грех что-то сделать лучше внутри себя и поучиться чему-то отличному у других. У англичан, как и у всех народов, есть свои трудности, в чем либо похожие на наши, в чем либо специфичные. Но чему у их точно можно поучиться, так это прагматизму, рационализму, рвению все сходу делать набело и основательно.